Как странно пишутся эти слова – в этой книжке, этой рукой, которые – совсем не об этом и не для этого. И тем более – в этом месте. Малина созревает, листья желтеют, все идет, как оно идет в мире естественной реки, и лишь мы, поддавшись содроганиям искусственного мира, содрогаемся, возбужденно говорим, судорожно думаем, закупаем продукты… Чайки кричат.

Нашлось внезапно в древнем дневнике.
Фотографии августовской Лувеньги 90-х Антона Балабана.

"Верхняя одежда, которую самоеды носят в дороге — называется парка ... Парка носится мехом наружу. Под парку одевается так называемая малица, которая изготовляется из мехов молодых оленей, зайца и лебединого пуха" ("Дальнейшие замечания Виллиами Гудрона из Гулля о его зимовке в Пустозерске в зимы 1614—1615 гг. и описание быта самоедов", отсюда).

Пафос тут, если вы не догадались, в словах "лебединый пух". Именно за них уцепился господин Х, подразумевая, вероятно, что читатель радостно умозаключит: "Ага! Если использовали лебединый пух, значит использовали и гагачий пух, ergo, сбор гагачьего пуха - традиционное занятие ненцев, известное с начала XVII века, что и требовалось доказать!"

Но так может закричать только очеь глупый читатель, которому, как и господину Х, невдомек, что даже если в приведенной цитате речь идет действительно о лебяжьем пухе, а не о шкурках, то она работает не на него, а против. Чтобы это понять, достаточно знать, как гнездятся лебеди.Пуха, как легко заметить, в гнезде нет,только отдельные перышки.То есть - перевожу для непонятливого господина Х - лебяжий пух ощипывается с убитой птицы. Что есть способ природопользования прямо противоположный сбору гнездового гагачьего пуха.


источник

Чтобы окончательно разочаровать господина Х добавлю, что даже если бы в гнездах лебедей и был пух, его бы все равно не собирали аналогично гагачьему, ибо лебеди гнездятся одиночно, а не колониально, как обыкновенная гага, что и делает её привлекательным для сбора пуха объектом.

И еще немного ликбеза и истории.