Автор этого текста: Анна Витольдовна Беликович - геоботаник, доктор биологических наук. 13 лет работала на Колыме и Чукотке. 15 лет изучала флору и растительность Даурии. В период экономического кризиса в России для финансирования своих полевых геоботанических экспедиций более 10 лет работала профессиональным переводчиком. В 2011 г. добровольно ушла из академической системы на творческую работу. Подробнее>>
Статья Анны Беликович "Заповедники на весах социального маятника" - большая, и её надо читать целиком или не читать вообще. И, поскольку читать большие тексты нынче ни у кого нет времени, я тут покажу структуру статьи и отдельные её фрагменты, чтобы вам легче было определиться, читать ли всё целиком. Только прошу учесть, что нижеприведенное - не конспект статьи, а только названия её частей и разрозненные фрагменты, которые меня по тем или иным причинам особенно зацепили.
Статья Анны Беликович "Заповедники на весах социального маятника" - большая, и её надо читать целиком или не читать вообще. И, поскольку читать большие тексты нынче ни у кого нет времени, я тут покажу структуру статьи и отдельные её фрагменты, чтобы вам легче было определиться, читать ли всё целиком. Только прошу учесть, что нижеприведенное - не конспект статьи, а только названия её частей и разрозненные фрагменты, которые меня по тем или иным причинам особенно зацепили.
К столетию заповедной системы в России – дискуссия
ЗАПОВЕДНИКИ НА ВЕСАХ СОЦИАЛЬНОГО МАЯТНИКА
А.В. Беликович © 2017
...Сегодня я уже знаю, что «НАВСЕГДА» покинули свои заповедники сотни, если не тысячи таких как я. Кто-то уехал сам, взятый за горло обстоятельствами, кто-то был уволен или насильно подведен к этой черте, но причина-то одна, и все мы знаем это остро – реальные заповедники не соответствуют тому имиджу, который о них сложился в обществе. Все мы оказались в заповедниках именно благодаря ложному имиджу: заповедник – сосредоточие романтики и дикой природы, овеянное легендами место, где никто не посягает на жизнь на себе подобных – животные и растения, ландшафты и экосистемы, где в полной гармонии с природой ты можешь бродить по девственным лесам и горам, жертвуя свои силы на благородные дела: изучение, охрану, мониторинг. ... Красивая цель, красивая среда, гармоничные отношения – ради этого, казалось, можно отдать не только здоровье и все силы, но и жизнь.
И многие отдавали. И сейчас отдают.
...
Заповедники – слабо управляемая и стихийно развивающаяся совокупность учреждений, изолированных друг от друга и во многом – от окружающего социума. Эта совокупность как бы существует наперекор всему вектору экономического развития страны и главное – она так и не стала системой.
ЗАПОВЕДНИКИ КАК ЛАЙНЕРЫ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ЭКОЛОГИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ
...В России более ста заповедников и вообще более 15 тысяч особо охраняемых природных территорий. Но кто о них что-нибудь знает?.. Есть масса сентиментальных фильмов, розовые картинки про животных и пейзажи, слащавые истории спасения тигрят, львят, слонят и т.п., вокруг которых льют слезы умиления представители женского пола; чиновники кивают головами (ах, наше национальное достояние); учителя читают сказки про последние островки дикой природы. Но в основном на слуху национальные парки, потому что это единственное место, куда можно поехать и посмотреть. А чем живет реальный заповедник и каковы его проблемы – об этом у людей имеются только самые смутные представления.
Желательно, чтобы реальный заповедник был подальше от твоего места жительства. В этом случае у тебя будут самые оптимистические взгляды на ООПТ и его роль....
То, что в заповедниках идут трудные и мучительные процессы, и что это объекты социальных маятников, как и любые российские предприятия – для общества не имеет значения, так как роль ООПТ в жизни каждого человека (если он не работает в них) весьма незначительна.
ЗАПОВЕДНИКИ КАК ОХРАНЯЕМЫЕ ТЕРРИТОРИИ
...Работа инспектора заповедника в современных условиях становится какой-то неадекватной. Водить экскурсии – это значит стать гидом. Штрафовать бедняков из соседнего села – это значит стать «падлой». Бороться против богатых бизнесменов-охотников из города – это значит схватить пулевое ранение. Бороться против компаний (добывающих, туристических, промышленных, транспортных и т.п.) – это значит подвергнуться аннигиляции. Иметь свое мнение по поводу всего этого – это значит быть уволенным.
ЗАПОВЕДНИКИ КАК НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЕ ОРГАНИЗАЦИИ
До недавнего времени именно научная деятельность традиционно рассматривалась в заповедниках как приоритетная. С самого начала в заповедниках работали ученые. Часть из них жила в самих заповедниках, другая часть приезжала на сезон, а в камеральный период уезжала в города и институты. С течением времени были созданы научные отделы, состав которых по большей части определялся случайным подбором специалистов. Позже в научных отделах пошла дифференциация – в штате были выделены ставки под ботаника, зоологов (парочка териологов, орнитолог, энтомолог, в зависимости от специфики ООПТ могли быть ихтиолог, герпетолог и т.д.). В старых и крупных заповедниках научные отделы разрослись и включали в себя по 30 человек и более. Считалось, что отделы охраны должны всецело способствовать научной работе на территории заповедника.
Однако довольно скоро стало понятно, что удаленность коллективов научных отделов от научных центров страны вносит существенные искажения в рост квалифицированных кадров. ... Общее слабое финансирование научных отделов и маленькие зарплаты привели к тому, что сотрудник заповедника стал в первую очередь не исследователем, а выживальщиком – он должен заниматься самообеспечением (себя и своей семьи), а к тому же активно участвовать в экопросветительской работе. Подготовка научных публикаций и диссертаций в такой среде идет настолько медленно, что наносит урон квалификации специалиста...
Так некоторые заповедники перестали быть научными учреждениями, утратили всю полноту организации, резко снизили разнообразие внутри своего коллектива и превратились просто в охраняемые территории.
ЗАПОВЕДНИКИ КАК ОХРАНЯЕМЫЕ ТЕРРИТОРИИ
...Работа инспектора заповедника в современных условиях становится какой-то неадекватной. Водить экскурсии – это значит стать гидом. Штрафовать бедняков из соседнего села – это значит стать «падлой». Бороться против богатых бизнесменов-охотников из города – это значит схватить пулевое ранение. Бороться против компаний (добывающих, туристических, промышленных, транспортных и т.п.) – это значит подвергнуться аннигиляции. Иметь свое мнение по поводу всего этого – это значит быть уволенным.
ЗАПОВЕДНИКИ КАК ТОЧКИ ПРИРОДОПОЛЬЗОВАТЕЛЬСКИХ КОНФЛИКТОВ
Вся история заповедников усеяна разного рода мелкими и крупными конфликтами с окружающими природопользователями. Местным хозяевам трудно смириться, что богатые ресурсы (сено, трава, орехи, дичь, рыба, камнецветное сырье и т.п.) лежат без дела и пользования на «охраняемых территориях», даже если ООПТ имеет длительную историю развития. Конечно, через пару десятков лет после создания ООПТ местные жители привыкают к ее существованию, но это не значит, что они внутренне согласились с явной несправедливостью, возникшей вокруг них.
...Первоначально те, кто создавал заповедники, не считали их сильным возмущением социальной среды. В советские годы при плановой экономике все жители местных деревень были заняты в колхозах, совхозах, лесхозах, госпромхозах, имели хоть и небольшую, но оплату труда, заповедник не угрожал их жизни. Контролирующая функция ООПТ не вызывала особого возмущения. Случившийся после перестройки экономический кризис подорвал основу жизни селянина. Советские хозяйства разорились, колхозы влачили жалкое существование, закрылись многие рудники, другие производственные предприятия, обеспечивавшие работой людей в отдаленных местностях. Жители бросились в леса и горы на пропитание...
Все старые распри между природопользователями отошли на задний план, когда пришел колосс, справиться с которым суждено только еще одной неподвластной человеку силе – времени. Пришел, обрушился на нашу страну ... Капитализм, причем совсем не государственный, нет. Законы этого капитализма вынудили чиновников пересмотреть всю базу правового регулирования в ООПТ.
ЗАПОВЕДНИКИ КАК МАЛЫЕ КОЛЛЕКТИВЫ И ИЗОЛЯТЫ
Система заповедников России лишена признаков системности. Это множество оторванных друг от друга коллективов, разнородных по составу и подготовке, между которыми не налажены никакие связи.
Как всякий малый коллектив, заповедник раздираем внутренними отношениями и проблемами, связанными с социальной психологией групп. Как во всяком малом коллективе, здесь очень болезненны всяческие иерархии и велика роль лидеров, как формальных, так и неформальных. ... Раньше опытных руководителей берегли, сейчас же с приходом новой эпохи и они потеряли свою ценность. Система ООПТ стоит на пороге нового, неизведанного. Опыт не приветствуется.
...Существуют регулярные совещания директоров заповедников, заместителей по научной работе, замов по охране. Остальные же сотрудники по большей части варятся в собственном соку, будучи заложниками малых коллективов, не подозревая, что в соседней ООПТ их коллеги стонут от таких же проблем.
Если раньше с таким положением дел можно было мириться из-за физической невозможности установления контактов, то в нынешнее время такая изолированность кажется каким-то устаревшим феноменом. Да, есть еще уголки, где нет интернета, но конторы заповедников теперь располагаются в районных центрах, где почти повсеместно доступны услуги электронной почты. Казалось бы, что может помешать налаживанию хотя бы закрытой сети профессиональных контактов? Да, есть зачатки. Некие закрытые группы в Фейсбуке или Одноклассниках. Но все это – такие слабые и вялые червячки, довольно беспомощные и не влияющие ни на назначение лидеров, ни на ведущиеся в ООПТ проекты, ни на внутреннюю жизнь коллективов заповедников. Исходя из скорости развития соцсетей и интернет-коммуникативных технологий, а также учитывая высокий в целом уровень образования сотрудников заповедников, можно было бы ожидать вспышки блогов и сайтов, интерактивных веб-инструментов быстрого реагирования – своеобразной «скорой помощи» для попадающих в беду индивидуумов, барахтающихся внутри малых коллективов. Однако – нет. Такое впечатление, что совокупность ООПТ в России – глубоко спящая зимняя медведица: ни с кем не общается, ничего не ест, никуда не двигается, но поразительно точно в срок, за счет внутренних ресурсов, рождает на свет своих медвежат – научные и просветительские труды. Да и берлога-то остается при ней!
ЗАПОВЕДНИКИ КАК ЦЕНТРЫ ЭКОПРОСВЕЩЕНИЯ
Специализированные образовательные подразделения — отделы экологического просвещения – появились в российских ООПТ довольно поздно, в 1995–2005 гг. В них попали и научные сотрудники, и учителя, и часть инспекторов, и местные журналисты, и даже работники культуры тех населенных пунктов, где оказалась контора заповедника.... У меня складывается такое впечатление, что отделы экопросвещения в ООПТ стали некими продолжениями школ. Экскурсии с детсадовскими детьми, школьные уроки, выставки рисунков, музей, экологическая тропа, экспозиции под открытым небом… Ну уж если это все продолжать – так почему бы просто не ввести в школах обязательный предмет по краеведению, с преподаванием в нем сотрудников отдела экопросвещения. Тогда надо приять этих сотрудников на почасовую оплату в образовательные учреждения – и тем снять столь острый финансовый вопрос.
ЗАПОВЕДНИКИ КАК МОНИТОРИНГОВЫЕ СТАНЦИИ
Благодаря ООПТ в России создана целая сеть эталонных ненарушенных участков природы, характерных для основных физико-географических зон и провинций. Казалось бы, идеальная структура для проведения экологического мониторинга и отслеживания изменений глобального климата! В реалии эти возможности по большей части были нами тихо и незаметно «профуканы». Главным проколом менеджеров охраняемых территорий было то, что любым инструментам мониторинга всегда уделялось самое последнее внимание. Сейчас остается только локти кусать от досады, что за полицейскими функциями директора упустили самое ценное, что только может дать ООПТ.... Но кто же знал, что мониторинг – настоящий, профессиональный, без скидки на «удаленность» – требует столько средств, столько квалификации, столько энергии и сотрудничества. Об этом стали задумываться только когда жахнули реальные изменения климата – и когда их следствия стали влиять на развитие территорий и экономики куда больше, чем представлялось даже самым проницательным из ученых.
..Стоит взглянуть на содержание работ по Летописи – и любой биолог покачает головой в восхищении, одновременно озадачившись. Да это же все такие профессиональные работы! Учеты животных, фенология – каждое направление как омут проблем. Если вдруг в какой-то ООПТ возникла группа людей, ведущих этот раздел долгие годы – это значит, мы имеем перед собой исключительно ценную мониторинговую выборку данных. Такая выборка стоила бы на Западе миллионы долларов, но у нас от нее отмахиваются. Парадокс – у нас она не стоит ничего! Даже больше: любой руководитель ООПТ постарается либо изжить спецов, заменив малограмотными и дешевыми работниками, либо постоянно их прессинговать, чтобы «знали место». Причина – все те же проблемы малых коллективов и недостаток финансирования. Руководитель ООПТ заранее обречен вести политику выдавливания всех самостоятельных элементов, снижения разнообразия коллектива, даже при последующем снижении продуктивности научной или мониторинговой работы. Директора заповедников и сами редко осознают ценность собранных на их ООПТ данных, не понимая, что мониторинговые работы – дело не случая и наскока, а кропотливой, повседневной работы хорошо подготовленных и преданных делу людей.
..Стоит взглянуть на содержание работ по Летописи – и любой биолог покачает головой в восхищении, одновременно озадачившись. Да это же все такие профессиональные работы! Учеты животных, фенология – каждое направление как омут проблем. Если вдруг в какой-то ООПТ возникла группа людей, ведущих этот раздел долгие годы – это значит, мы имеем перед собой исключительно ценную мониторинговую выборку данных. Такая выборка стоила бы на Западе миллионы долларов, но у нас от нее отмахиваются. Парадокс – у нас она не стоит ничего! Даже больше: любой руководитель ООПТ постарается либо изжить спецов, заменив малограмотными и дешевыми работниками, либо постоянно их прессинговать, чтобы «знали место». Причина – все те же проблемы малых коллективов и недостаток финансирования. Руководитель ООПТ заранее обречен вести политику выдавливания всех самостоятельных элементов, снижения разнообразия коллектива, даже при последующем снижении продуктивности научной или мониторинговой работы. Директора заповедников и сами редко осознают ценность собранных на их ООПТ данных, не понимая, что мониторинговые работы – дело не случая и наскока, а кропотливой, повседневной работы хорошо подготовленных и преданных делу людей.
ЗАПОВЕДНИКИ КАК ПОТЕМКИНСКИЕ ДЕРЕВНИ
Во многих странах ООПТ используют как спасательные шлюпки государственной политики. Начинаются выборы – и кандидаты кричат о том, какую эффективную поддержку они окажут нацпаркам. В Австралии, США, Германии, Франции ни одна политическая кампания не обходится без публичных мероприятий на особо охраняемых территориях. Политики активно снимаются на фоне биосферных резерватов, в обнимку с животными, жмут руки экологам. В России как-то об этом забывали, но последнее десятилетие спохватились, решили не отставать.
ЗАПОВЕДНИКИ НА ПУТИ ТРАНСФОРМАЦИИ В НАЦИОНАЛЬНЫЕ ПАРКИ
В свое время нас заверили, что такая мера будет касаться только тех заповедников, которые уже фактически функционируют как нацпарки – Тебердинского, "Столбов", Командорского или Гыданского. В реалии в эту сторону сдвинулся вектор развития всех заповедников. Самое главное – с началом действия вектора «превратим заповедники в национальные парки» в заповедных ООПТ пошел процесс массовой элиминации неугодных этой концепции людей. Это процесс ужасный. Мне часто говорят, «ну подумаешь, такое время хищное, всех увольняют, сокращают. Законы капитализма: не понравился работодателю – выметайся, раб!». Но здесь не вся истина. Увольнение в заповеднике – это не трагедия, это драма для семьи, потому что в данном населенном пункте найти другую работу практически невозможно. Это драма и для ООПТ, потому что увольняемый кадр был уникален и своеобычен, и заменить его невозможно. Поэтому отторжение неугодных по концептуальному параметру приводит ООПТ только к потере грамотных специалистов, снижению разнообразия коллектива и выхолащиванию духовной среды. Те бессребреники и энтузиасты, на которых сто лет держалась система заповедников, уходят в небытие – их смещают зависимые и малограмотные выпускники школ и обесточенные остатки…О, реалии новых тисков, о которых никто и никогда не узнает! В жизни всегда есть место подвигу, но об этом подвиге людей, отдавших свои жизни системе, их выкинувшей, не напишут…
НЕУТЕШИТЕЛЬНЫЕ ИТОГИ
Итак, каков же итог всех критических замечаний? Совершенно ясно, что сейчас заповедники не выполняют (или по крайней мере, выполняют некачественно) те функции, которые были на них возложены.
1. Заповедники не могут быть центрами научных исследований, потому что утратили связь с научно-исследовательскими центрами страны....
2. Заповедникам не получается стать настоящими центрами экологического образования, потому что они не сращены ни со школами, ни с вузами. Это какие-то по большей части любительского уровня кружки. ...
3. Заповедники не могут качественно охранять территорию, потому что штат инспекторов малочислен, зарплата их мизерная, жизнь экстремальная, а давление окружающего агрессивного социума слишком большое. ...
4. Заповедники стали помехой в развитии экономики регионов....
НЕЯСНОЕ, НО СВЕТЛОЕ БУДУЩЕЕ
...............................
О, будущее! Где ты?.. Вот там, где все мы – все, кто ушел из ООПТ и кого ушли («сверху» или «снизу»), все, кто мечтал там быть и кто там остался навечно, все, кого затопила боль от этого странного слова «заповедник» – все мы оставили свой след, пусть нечеткий и слабый, но такой нужный, такой яростный, такой обязательно завершающий все наши конфликты, обиды, сомнения – и любовь. Без этой любви нет и не будет того нового, во что превратится система современных российских заповедников.
Читать целиком Статья Анны Беликович "Заповедники на весах социального маятника"