"В сторону" - потому что еще до выезда мы получили из деревни вести, что из-за аномального потепления (+5 на тот момент) река Холохольня разлилась и пересечь ее на машине невозможно. А пересечь эту реку, кто не знает, необходимо, чтобы попасть в деревню. Нам было рекомендовано ехать "не торопясь", ибо, по прогнозу старого-мудрого Степаныча через день-два вода в реке должна спасть. И мы начали не торопиться.
28 декабря мы выехали в середине дня, дотянули до Сергиева Посада, где посвятили пару часов посещению трапезной и книжной лавки в Лавре. Обогащенные духовно и брюховно, мы отползли от С.П. и вскоре обосновались на ночевку на какой-то дороге, заледеневшей среди леса. Заледенелость ее внушала оптимизм (похолодание=падение уровня воды=открытие пути в деревню). Ах да, еще первый день порадовал такой вот вывеской
29 декабря - продолжили движение, столь же неторопливое, т.к. из деревни ничего хорошего не сообщили. Маршрут прокладывался по местам пустынным и траекторию имел замысловатую. Этот, второй день, был ознаменован переездом понтонного моста и купанием
Процедура производится при помощи ведра горячей воды, проруби холодной воды и бутылочки жидкого оливкового мыла и является не признаком молодецкой удали, а лишь следствием невиданного в этих широтах пристрастия к гигиене.
Поэтому, кстати, все стоянки мы, по возможности, стараемся устроить поблизости от воды. Такова оказалась стоянка на вторую ночь. Ложась спать, мы очень радовались удачно найденному съезду к реке... Пока среди ночи не вскочили от громкого "бух". Ощущение было такое, что в нашу тележку врезалось что-то большое и тяжелое. Однако разведка показала, что это всего лишь под нами треснула льдина. К утру место стоянки выглядело так
Благо, мы успели унести ноги (и колеса) раньше, чем окончательно потонули.
Причем, уже настало 30 декабря и третий день нашего путешествия. Сколько дорогу не растягивай, она все равно когда-нибудь кончится. Начала кончаться и наша, растянуть 300 км больше, чем на 3 дня нам не удалось. Меж тем, из деревни по-прежнему не сообщали ничего хорошего. Речка, которая в норме переезжается вот так
находилась в состоянии "болотники заливает". Из чего следовало, что мы ее 1) не переедем и 2) с тележкой не переедем тем более.
Как уже заметил благосклонный читатель, новоиспеченный супруг мой обладает определенной долей.. э-э.. бесстрашия, несвойственного
в общем, было страшно. Мы имели грязь, лед, уклон, поворот, обрыв с одной стороны и реку с другой - все сразу. Это "все сразу" тянулось несколько километров.
Самое странное, что мы все-таки приехали. Погнутые и утерянные детали техники мы разглядели только на следующий день, при свете. Пока же, даже во тьме, видна была лишь уделанность техники грязью по самое.. по крышу. К каковой уделанности проявили искренний интерес лошади, тут же начавшие вылизывать грязь с боков железного собрата.
(Если кто думает, что это так проявляется трогательная любовь к хозяину или желание помочь человеку, не обольщайтесь. Так проявляется недостаток соли и еще чего-то там в питании).
Следующие несколько дней, проведенных в деревне, не были ознаменованы ничем выдающимся. Разве что очередным пониманием, что ездить туда нам, судя по всему, противопоказано. И мучительным осмыслением себя в статусе супругов. Напряженные раздумья о смысле жизни оказались прерваны новой волной потепления. Только было опустившиеся воды бурной Холохоленки вновь пошли на подъем.
Стало очевидно, что еще немного, и мы не выплывем. Между тем, остаться на острове на неопределенное время нам было никак нельзя, ибо кто же тогда встретит из заполярной ссылки ребенка?
Под падающим и тающим снегом, увязая в этом снеге и грязи, прибегнув к помощи второго джипа и буксировочного (в процессе оборвавшегося) тросса, мы вытянули себя за уши из деревенской грязи, в рекордно короткие два дня преодолели обратные 300 км до Москвы и с изумлением обнаружили, что жизнь в городе совсем не так плоха, как нам казалось..
P.S. Чистый душой буржуй-знакомый назвал все это "honey month"