Александра Горяшко (alexandragor) wrote,
Александра Горяшко
alexandragor

Categories:

За дверью напротив. Из историй Хохловского переулка

Опрометчиво я вчера поздравила Мишку. Стоит начать вспоминать, и процесс уже не остановить. Особенно, когда начинаю вспоминать Хохловский переулок...

С начала 1930-х гг. семья моих дедушки и бабушки жила в доме №15 по Хохловскому переулку. В 3 подъезде, на 5 этаже (ох, как мне, мелкой, тяжело было взбираться на этот 5 этаж пешком), в кв. 18. Квартира была коммунальной, но очень щадяще коммунальной. Всего-то трехкомнатная, в которой две комнаты, окнами в переулок, занимала наша семья, а в третьей, по другую сторону коридора, жила тетя Катя.

Я мало помню эту тетю Катю. Остался образ высокой худой пожилой женщины в очках. Очень одинокой, никогда не видела. чтобы к ней кто-то приходил. Очень молчаливой, не помню, чтобы она с кем-то из взрослых в квартире разговаривала. Со мной, мелкой, иногда разговаривала, но только если мы с ней оказывались на кухне вдвоем, без свидетелей. Кажется, я ее немножко побаивалась, одиночество и молчаливость делали ее непонятной. И в ее комнате я никогда не была - то ли прямо запрещали, то ли просто не приглашали. Помню только, как жадно заглядывала в приоткрытую дверь этой комнаты, когда тетя Катя заходила-выходила. Ведь жутко же интересно, что так близко, всего лишь через коридор, за дверью напротив нашей, есть какой-то совсем иной и незнакомый мир. В памяти остался только подсмотренный в щель кусочек круглого стола и свисающая с него скатерть с бахромой. Да и то, если память не врет.

В квартире с тетей Катей я прожила с 0 до 7 лет, когда дом наш расселили, так что больше совсем ничего про тетю Катю не сохранилось. Уже несколько подросшей мне родственники периодически говорили, что у тети Кати была племянница Лена, и "неужели ты не помнишь, она ведь заезжала в гости"? Нет, я не помнила. Да и с чего бы? Племянница Лена была взрослая тетя, возраста моей матери, и сам факт ее существования я запомнила только потому, что в связи с ней вечно звучало название газеты "Пионерская правда". Она работала в "Пионерской правде", а во времена моего детства была от газеты командирована на несколько лет в Новосибирск. Вот и все, что я знала о Лене.

Лена, Лена Павлова, снова возникла в моей жизни в 2003 г., когда я - непростительно поздно - стала собирать информацию про своего дедушку. Прямые родственники к тому времени или умерли, или безвозвратно потерялись, и про дедушку мне рассказывали его ученики и две бывшие соседки по Хохловскому переулку: Полина Гринберг и Лена Павлова. Это было так удивительно, все, что они рассказывали. Мир, который для меня сохранился только в виде разрозненных отрывочных воспоминаний, большей частью даже неоформленных, в виде звуков, теней на стене, для них был совершенно реальным, полным всяческих подробностей. Рассказывая о моем дедушке они рассказывали и о моей маме, с которой дружили с детства, и о себе, ведь жизни их были, как оказалось, очень тесно переплетены. Вот тогда, выспрашивая о какой-то подробности из жизни своей семьи, я впервые услышала от Лены Павловой о том, что было за дверью напротив в нашей квартире, кроме круглого стола:

"Можешь поверить моим тетушкам, которые в жутком страхе, трясясь, жили в этой квартире, как сестры врагов народа, державшие на руках дочь врагов народа, которую им запрещено было удочерять, п.ч. детей врагов народа удочерять нельзя. Я знала, что всем положено иметь папу и маму. И говорила, что у всех папа и мама, а у меня Зиночка и Катюша. А тетушка работала в Министерстве финансов… Поэтому кто бы когда бы ни приходил в дом, все зналось, все сидели и тряслись".

Это она, Лена Павлова, была дочерью врагов народа. Это ее незаконно держали в квартире две ее тетушки, из которых я застала только одну. Это моих родственников и их гостей боялись ее тетушки - вдруг донесут? Какое счастье, что не донесли... Но из комнаты тетушки маленькую Лену никогда не выпускали. На всякий случай, чтоб никто случайно зашедший не увидел. Еда, горшок, это все было в комнате. "Я навсегда запомнила день рождения твоей мамы, - сказала мне Лена, - потому что это был первый раз, когда мне разрешили выйти из комнаты, посмотреть на младенчика". Лена была старше моей матери на пару лет.

И фамилия ее должна была быть вовсе не Павлова. Милх - такая у нее должна была быть фамилия. Ее отец, Лев Романович Милх, был арестован и расстрелян в 1937 г. У него осталось три дочери, третья только что родилась. Поэтому маму девочек взяли не сразу, а через 8 месяцев. Из лагеря мама (по воспоминаниям Полины) вернулась только после 1954 г. А Леночку вырастили тетушки.

Информацию об отце Лены я нашла только сегодня. Во время разговора в 2003 г. я почему-то не решилась расспрашивать ее подробнее. Из того рассказа Лены остался только еще один кусочек, о ее сестре.

"Моя сестра, Таня Павлова, которая потом покончила с собой, была единственной машинисткой, которой доверили печатать тот самый знаменитый «Метрополь». Она очень боялась еврейских погромов, что бить будут по морде, а не по паспорту...".

Хорошо, что Лена тогда назвала имя. По имени Таня Павлова и названию "Метрополь" я нашла статью, в которой подробно рассказано не только о Тане, но и о судьбе всей семьи. Статья "Памяти машинистки" на блоге Сахаровского центра>>

Боже мой, тот самый альманах "Метрополь", который я читала уже в начале 1980-х, заглатывая вперемешку со всем самиздатом, который тогда на меня свалился, открывая совершенно другую картину миру! А оказывается, все было так близко, за дверью напротив.

Прочтите эту статью, она того стоит. Я процитирую только маленький фрагмент, относящийся к моей теме:

"Для этой семьи слово «репрессии» значило не однократный жестокий удар. Это было длительное мучительное состояние, бившее без разбора по всем — по старикам, по среднему поколению и по детям. Репрессии сломали их жизнь или, точнее, сделали ее такой, какой она стала. После ареста Льва Милха и Лидии Павловой их родные не смогли оформить удочерение сестер Павловых, и девочки выросли с клеймом детей «врагов народа». Высшее образование удалось получить только младшей..."

Лена Павлова окончила журфак МГУ. Я даже обнаружила ее в списке почетных выпускников журфака, рядом с Лесневской, Листьевым, Петрушевской и прочими. Ее единственную фотографию я нашла там же.

lena_pavlovaГоцева (Павлова) Елена Львовна. Выпускница 1960 г. По распределению уехала в Новосибирск собственным корреспондентом «Пионерской правды» по Западной Сибири. С удостоверением главной детской газеты объездила практически всю страну. На ее материалах воспитано несколько поколений детей. Профессиональное постоянство — 47 лет в штате одного издания.

Тогда, в 2003, Лена выглядела уже совсем не так, но все так же работала в "Пионерской правде". И была все такой же энергичной, солнечной и молодой. Она сводила меня в редакцию в гости. Там оказалось удивительно душевно, я ничего похожего не ожидала. Там было море зелени в огромном холле, кругом чирикали попугайчики и плавали в аквариумах рыбки. И сама газета неожиданно оказалась очень приличным подростковым изданием, от пионерства в нем осталось только название. Лена уговорила меня написать туда про заповедник, и теперь в моей библиографии есть такой смешной пункт:

А. Горяшко "Несколько граммов пищащего пуха" // «Пионерская правда» № 24(8991-8992) 27 июня 2003 г.:4

Но ни фотографий Лениной сестры Тани, ни фотографий тетушек Зиночки и Катюши, ни фотографий той нашей квартиры в Хохловском, ничего этого не осталось. Здесь все, что мне удалось собрать о жизни за дверью напротив.
Tags: Хохловский, память и памятники
Subscribe

  • Post a new comment

    Error

    default userpic

    Your IP address will be recorded 

    When you submit the form an invisible reCAPTCHA check will be performed.
    You must follow the Privacy Policy and Google Terms of use.
  • 17 comments