Из последнего письма О.М.: «Благодарю Вас за Ваши поздравления и добрые пожелания, связанные с печальным событием - достижением мною таких преклонных лет».
Старики никому не интересны – почти никому. Даже великие старики. Ольга Михайловна пережила всех своих учителей, всех своих одноклассников-сокурсников, почти всех друзей и подавляющее большинство коллег. Что говорить – она пережила многих своих учеников. Очень многие с удивлением узнали, что она еще жива – узнали, восхитились и снова потеряли интерес. Славу богу, у О.М. замечательный сын, который помогает во всем и делает все возможное, чтобы жизнь О.М. была достойной. А О.М. продолжает мыслить, она помнит так много имен, фактов, дат, что подтверждает безграничные возможности человеческого мозга.

Крупным ученым, даже если Бог отмерил им долгую жизнь, редко удается воплотить все то, что они задумали, и еще реже они становятся адекватными свидетелями «переосмысливания» их научных взглядов. Супруг О.М., Артемий Васильевич Иванов, ушел из жизни классиком, не узнав, что спустя несколько лет погонофор низведут до семейства полихет. У него были планы по написанию обобщающей сводки по эволюционной морфологии животных, но зрение, память, быстрота мышления постепенно покидали его. О.М. написала практически всё, что входило в ее планы: материалы ее докторской – в книге «Очерки по сравнительной эмбриологии Перепончатокрылых»;, материалы своих лекций – в книге «Бесполое размножение животных» и позже в учебном пособии «Курс сравнительной эмбриологии беспозвоночных животных» (совместно с Е.Б. Кричинской); вышли 6 томов «Сравнительной эмбриологии беспозвоночных животных», и, наконец, в завершение своей научной карьеры – книги «Эволюционная эмбриология животных» и «Очерки по филогении низших хордовых» (особо любимая ею тема). Став «свободной» от своих внутренних обязательств, О.М. решила заняться тем, что откладывала «на потом» – писать книжки о мифологической зоологии или зоологической мифологии. Более всего ее занимали русалки – книга «Почти все о русалках и кое-что о других химерах и чудищах» выдержала два издания. Всего она выпустила 7 книг на данную тематику – их аннотацию см. http://www.alexandra-goryashko.net/choise_book/choise_books_mif.htm Лично мне более всего нравится ее последняя книга (2011) "Животные в мифологии и изобразительном искусстве: история размежевания фантастической и научной зоологии". О.М. и не думала возвращаться в науку – иначе бы она не подарила свою роскошную научную библиотеку Институту биологии моря.
И все же периодически она находила что-то интересное в интернете и была, что называется, в курсе реформ в системе беспозвоночных за последние 15 лет. В какой-то момент О.М. поняла, что не может молчать – не то, что она считает свое мнение единственно верным, а то, что на тему реформ в зоологической филогенетике у нас в РФ долгое время почти никто в открытой печати не высказывался – вплоть до известных статей В.В. Малахова, которые, на мой взгляд, вышли поздно и не содержали ничего нового и критического.

Первое, что шокировало О.М., было трактовка погонофор как семейства полихет. Она написала статью «К вопросу о происхождении Pogonophora» (Биология моря, 2007) – знаю, что многие фыркнули, но не прочли (мол, что может написать пенсионер за 90? – понятно, что реальности все звучит менее корректно). А в ее статье поставлена проблема резкого отличия эмбриогенеза погонофор от такового у аннелид – и этот феномен пока никто не смог объяснить. Также, как проблема гомологий у погонофор и сабеллидных полихет только-только начала «выползать на свет божий».
Далее О.М. была огорчена тем, что гипотеза фагоцителлы так и не получила поддержки за рубежом, а у нас о ней стали потихоньку забывать. Прочитав статью Алёшина и Петрова о том, что трихоплакс «деградированный потомок книдарий», она и вовсе вышла из себя (учитываю, что в их статье есть несколько морфологических небрежностей, а О.М. невероятно требовательная к фактам – или точно, или никак). Как итог ее длительных размышлений стала недавняя статья «Trichoplax и ранняя эволюция Metazoa» (Биология моря, 2013) – в ней она выдвигает гипотезу о том, что метазои очень рано разделились на две линии – Placozoa и Phagocitellozoa.
Наконец, О.М. не могла пройти мимо Ecdysozoa – вышла статья «Происхождение членистоногих и клад Ecdysozoa» (Онтогенез, 2013). На мой взгляд, статья очень запоздалая – О.М. просто не знала, что обстоятельные статьи с критикой экдисозой в Европе вышли в период с 1999 по 2004 гг. (хотя в этих статьях нет такого акцента на эмбриогенез, как в работе О.М.). «Моя беда в том, что я долгое время наукой не занималась и сильно отстала. А теперь и в библиотеках ничего нет, все надо искать в интернете. А это мне тоже трудно из-за зрения. Пробавляюсь тем, что мне подбросят добрые люди». Добрых людей оказалось крайне мало, почти никто из ее учеников ничего ей не присылал и не дарил – в итоге статья получилась «бедной» в плане знания современной литературы.

Когда стало известно, что О.М. нуждается в современных работах, поскольку пишет обзор по проблеме вторичного рта, то ей был выслан ворох статей за последние 8 лет. Итог оказался поразительным: О.М. всё это быстро «переварила» и написала очень хороший обзор по проблеме происхождения дейтеростомии – он выйдет (уже точно) в 2014 г. В ходе подготовки рукописи я и общался с О.М. и, честно скажу, это общение хорошо прочистило мне мозги в том плане, что я откалибровал масштабные линейки ряда людей, которых принято считать интеллектуалами российской зоологии. Требования к себе у меня также стали более жесткими. Мы, ведь, всё носимся сами с собой, со своими идеями, а великие интересны нам в контексте самих себя – и, о радость, если сам Петров или сам Марков упомянет тебя в своем ЖЖ! Как сказал один амбициозный зоолог: «Я написал выдающуюся книгу, сделал массу превосходных докладов, а славы всё нет и нет…». О.М. всегда сторонилась этих «погремушек», ей не интересно, сколько раз ее процитировали, не любит, когда ее хвалят – в этом так мало «качества», что «количество» ничего не значит…